ancient little bird in a spaceship limping across universe to raze a mile-high mountain with its diamond-hard beak
что случилось с рейтингом нашего любимого сериала?!
Сначала показали, как каждая первая дама Миллс Крюка крюком…
Теперь ваще…
Сначала показали, как каждая первая дама Миллс Крюка крюком…
Теперь ваще…
Мне, пожалуй, особенно показательным кажется даже не тот момент, где Голд дает в магазине волю cane feelings, а самый финал, где он замирает на границе Сторибрука. Кажется, что в тот самый момент он в полной мере понимает, что сам над собой посмеялся и сам себя перехитрил. Почувствовал, так сказать, сам себя в шкуре своих обманутых юридическими тонкостями жертв. И, по-моему, только тогда по-настоящему осознал, что магия таки да, не бесплатна даже для таких хитропопых крокодилов. И, принимаясь за колдунство в подвале, мне кажется, он в полной мере понимает и с ужасом ожидает, чем придется заплатить за попытку взломать новое проклятие. Вот, кстати, еще одна теорийка, почему он сходу побежал к Чармингу после исчезновения Белль: он уже настолько проникся мыслью, что расплата неизбежна, что знал - Белль не сможет просто так уйти, с ней обязательно случится нечто страшное.
Какой полный козлизм? В смысле, тот, от которого его никакая любовь к Белль, никакое желание быть достойным человеком, не удержит? А чем сожаления о появлении на свет принципиально отличаются? Типа, уж в этом-то он не виноват, а значит, можно спокойно об этом жалеть?
Угу, этот. И есть у меня подозрение, что Бэй появится в Сторибруке аккурат в самый разгар этого козлизма. И так проникнется папенькиным "раскаянием", столь наглядно продемонстрированным, что, может быть, у Коры и Крюка станет на одного союзника больше. Я не могу не нагнетать! Думаю, Голд в таком случае реально будет жалеть о своем существовании.
А уж считать, что после 8-й и 19-й серий не было массовых хартбрейков, может только законченная кокетка. Он скорее нам напоминает, что Румпель/Голд - сейчас НЕ хороший человек, кем бы он ни был раньше, чтобы мы не очаровывались чрезмерно.
Может быть, он считает, что хартбрейки хартбрейками, но кто, собственно, виноват в происходящем, как не Румпель? Он же не отец, у которого отняли ребенка, он сам предпочел вцепиться в кинжал, а не в руку сына. Поэтому Роберт и любит нас эпатировать вопросами типа: "Но так ли сильна его любовь?"